Признаться, его первым порывом было отказаться. Ну чем, ради милости Бодхисаттвы, заслужил он подобную честь? Всего лишь скромный учитель в глубинке не должен рассчитывать на нечто большее чем светлые воспоминания о нём у выпускников.
Но, позволив себе краткое раздумье, Сэйкэн согласился. И причина тому - амбиции, пламя которых почудилось ему в собеседнице, Миязаки Кокоро. Молчаливая стажёр, тихий изломанный цветок, притаившийся в уголке дворцовых садов - она словно поднялась, воспрянула, привлекая взгляд отдыхающих вельмож.
"Взгляни, поэт, на меня, скрытую лилиями и лотосами. Разве хуже их я, стойкая в каждую бурю?" - вот что спрашивал цветок, когда девушка просила помощи. Не великого подвига, не славы вечной, но простой поддержки, признания и симпатии, что рождаются на краткий миг дабы так же незримо сгинуть. Нужно быть поистине бессердечным чтобы отринуть эти чувства.
К тому же, если кто-либо из них останется в памяти потомков, впишет себя в историю, то естественным путём притянет к себе другого. Мелочно, но разве есть у него хоть одна причина не стать моделью для художницы, у которой всё ещё впереди? Это попросту глупо.

Прозвучал последний звонок. Школьники поспешили кто по домам, кто гулять, а кто и по клубам - каждый наслаждаясь юностью по своему. Айшин Сэйкэн прощался с ними, находя в этот день удобным что ни у кого не возникло вопросов по теме урока. Его ждал кабинет искусств, в котором и условились о встрече учитель и стажёр. Сам он, старший в этой паре, был в ярком, расписанном изображениями цветов и птиц кимоно, да обычно чёрном хаори для большего тепла. Гэта, конечно же, так же входят в комплект. Может, эта нарядность и дала кохаю высказать ему своё желание?