Сана, на этот раз устроившаяся на диване так, чтобы продавленные места удивительно хорошо подходили под её тело, сдавленно захихикала, перекатилась со спины на живот и уткнулась носом в пропахший машинным маслом и пылью диван. Лишь бы не засмеяться во весь голос от очередных похождений злосчастного Тацуо — леденцы она научилась выплёвывать заранее уже давно, после того, как однажды чуть не поперхнулась одним таким от смеха.

— Нет-нет-нет, подожди, — выдавила она, когда смех немного улёгся. — Я вроде спрашивала, почему ты не дашь Кино упокоиться с миром?

Вообще-то, она была не совсем уверена, что спрашивала именно это. Уж заговаривать зубы Тацуо умел на отлично, и даже не особо осознанно. Просто вспомнил что-то и рассказал, заставив Сану в очередной раз надрываться от смеха.

— А, ладно. — отмахнулась Сана от самой себя и со вкусом чихнула. Последний час она лежала на диване, не вставая, иногда кидаясь в Тацуо чем-нибудь вроде смятого фантика, чтобы привлечь его внимание и протянуть стакан для газировки. Ещё — смеялась и слушала. Разве что делала она всё это в... костюме горничной, пока обычная одежда мирно болталась где-то у входа в гараж, подвешенная на импровизированную сушилку.

Потому что ну не надо рассказывать такие истории человеку, который набрал полный рот газировки. Потому что единственное, что было в гараже на замену, было костюмом горничной, принесённым стёба ради самим Тацуо. Потому что, ну, всё равно же никто не придёт и не увидит.

Таким образом, её посиделки имели под собой вполне логичное основание: пока не высохнет ткань, которую они для надёжности полили из чайника, чтобы смыть сладкую жидкость, можно сидеть. То, что обычно Сана могла сидеть ещё дольше — другой вопрос.

Сана опрокинула стакан в очередной раз, убедилась, что на язык ей сползла одинокая капля, прикрыла один глаз и уставилась на донышко стакана, всё так же высунув язык.

— Пока нет. Стоящая штука? А то я Ганган последний раз видела, ну... месяц назад, кажется. — Сана поставила стакан обратно на подлокотник и перевернулась на бок, чтобы посмотреть, как продвигается дело по усовершенствованию монстра, который всё ещё не ездил. — У меня журналы под кровать помещаться перестали, так что я пока плюнула. Вот перенесу их сюда, тогда начну покупать снова.

Сана потёрла отчаянно чешущийся нос, ещё раз окинула взглядом "малютку Кино", пожала плечами и перевернулась на спину. Ну совершенно обычный день. Гостей не ожидается, газировка ещё не кончилась — запасная бутылка ещё даже не открыта. Сиди хоть до полуночи, можно даже тут ночевать остаться, если совсем лень будет домой идти.

— Проверь, может, она уже высохла, а? — Сана была более чем уверена, что и близко не. Но для порядка спросить надо было.

Отредактировано Tatsuta Sana (2018-03-04 00:14:32)

Его появление в гараже произвело грандиозный эффект, который никто из присутствующих явно не ожидал. Даже сам Кисараги. За несколько секунд случилось столько событий, что юноша едва ли поспевал за всем происходящем. Сперва был синхронный крик от семпаев, от которого парень инстинктивно закрыл уши... Не слишком помогло, но попробовать никто не запрещал! Девушка, несмотря на лежачее состояние, резко подпрыгнула, снова что-то крикнула и уронила пластиковый стакан на пол. Потянувшись к нему, она не удержала равновесие и грохнулась на пол. Кисараги дернулся вперед, чтобы попытаться поймать ее, но не успел – слишком уж далеко стоял. А тут еще и байк с другой стороны издал какой-то угрожающий предсмертный хрип, от которого блондин рефлекторно подался обратно и через несколько мгновений Накамура словил черное облако дыма себе в лицо. Токсичное выделение было стойким, помещением закрытым, в итоге оно добралось даже до блондина и тот несколько закашлялся, присоединяясь к остальным. После этого на пару секунд в гараже воцарилась гробовая тишина.

«Я люблю эффектное появление, но не настолько же...» В остальном же, все живы и здоровы. Вопрос: надолго ли?..

Первым к нему по итогу обратился владелец мастерской – Накамура-семпай. Кисараги присмотрелся к рукам механика и кротко кивнул, соглашаясь пока обойтись без рукопожатий. Пачкать руки сейчас не шибко хотелось, хотя он и не относился к брезгливым. На предложение Татсуо не обращать внимание на всякое барахло, которого тут действительно было навалом, блондин протянул «Агааааа» и ненадолго замолчал, изучая интерьер гаража. Краем глаза он подметил как Тацута поспешно решила ретироваться с пола и теперь скрывалась между креслом и диваном, откуда время от времени кидала на паладина… Внимательный прожигающий взгляд? – Ты всегда так, когда видишь незнакомцев или я просто лицом не вышел? Не бойся, не кусаюсь.

Нибори дружелюбно махнул рукой, как бы подтверждая свои слова. Вряд ли это сработает, но попытка не пытка, верно? Да и дело это было делом десятым. Все же, он тут по делу. По настоящему делу. Парень тут весь из себя серьезен, как никак!

– Еще раз прошу прощения за столь неожиданный визит. Нет, я не по поводу вступления в клуб, иначе нашел бы вас в школе во время кружков. Я просто слышал, что вы, семпай, механик-изобретатель с золотыми руками. Почти. – Кисараги кинул косой взгляд в сторону мотоцикла и сделал шаг в сторону от него. Просто на всякий случай. – Он же... Не взорвется, да?

Кисараги собрался с духом. Сделал шаг вперед. Внимательно посмотрел на Татсуо. Так, словно от него зависела собственная жизнь.

– Ты когда-нибудь задумывался о создании оружия для ближнего боя? – Без всяких предисловий выпалил Кисараги, внимательно смотря на Татсуо.

Отредактировано Kisaragi Nibori (2018-03-05 04:00:47)

Блондинчик, кажущийся ей смутно знакомым, попытался сделать то, что делает любой нормальный человек: выманить Сану из её укрытия. Сана, не подходящая под категорию человека нормального, выманиваться отказалась. Но, так как гараж был всё же максимально безопасным пространством, подумала и показала гостю язык очень исподтишка и так, чтобы Тацуо не сразу заметил. Тацуо и не заметил. Тацуо был занят агитацией нового кохая, чтобы загонять его на стадионе и протянуть ему руку дружбы, личный стакан в гараже и даже возможность переодеваться в костюм горничной. Серьёзно, он — мог.

— Пошевели своей сладкой задницей и достань сам. — в отместку проворчала Сана (опять же, так, чтобы Тацуо не сразу услышал) с максимально невинным лицом, но залезла рукой под диван, мысленно радуясь, что в условиях постоянной взрывоопасности потенциально пугающая живность давно предпочла сделать ноги подальше от этого места, повозила рукой по заброшенным под диван старым журналам и каким-то деталям, и вытащила стопку запылившихся листов, верхний из которых уже успел посереть от всего того, что летало в местном воздухе. — Ты сказал — я приволокла. — Сана попыталась стряхнуть пыль с верхнего листка, потерпела неудачу и отбросила его за ненужностью куда-то в сторону, не заботясь о его судьбе.

После этого ей всё же пришлось покинуть свою совятню, чтобы протянуть блондину стопку листов с намёком выбрать любой. Правда, смотрела она при этом не с радостным призывом скорее присоединиться к компашке людей с девизом "спорт — это дорога в жизнь", а с неявным намёком на мучительную смерть за увиденное. Она вообще не была согласна, что у них с блондином что-то общее есть, даже если он на свою голову пять флаконов осветлителя вылил.

Впрочем, если вылил — её ему уважение. Не облысеть после такого надо уметь.

— Не только чайник. — поправила Сана неугомонного Тацуо, повернув к нему голову, но всё ещё протягивая стопку листов и даже помахивая ей перед блондином — Вот видишь, к тебе уже ходят за этим. Скоро я увижу твоё имя на стенде розыска, да?

На самом деле, она не совсем понимала, заметил ли Тацуо то, что у них троих на самом деле было общего. Поэтому и поглядывала на него с мрачным подозрением.

Да, Тацуо не стал бы делать оружие просто так, для забавы. Да, у Тацуо мог взорваться даже кусок арматурины, а единожды погнутый любимый ободок Саны она отдавала ему на починку с явной опасностью лишиться половины головы. Да, Тацуо имел определённую известность.

Но видел ли он то, что у блондина было?

— Пусть он тебе покажет то, что спрятал в карман. — потребовала Сана, положив стопку листов на диван. — Зачем-то же он этим махал?

– Записаться в клуб или дисциплинарный комитет, да? – Кисараги задумчиво потер подбородок, пытаясь понять какие у него шансы... И если задуматься, они были достаточно высоки! В старшей школе он едва ли успел накуролесить, за ним почти не водится нарушений (кроме уж совсем мелких), а значит... Шанс был. Вот только прямо сейчас заполнять листок и бегать с ним туда-сюда был не вариант. – Хорошо, хотите меня проверить таким образом и убедиться во мне? Будет вам клуб. Или дисциплинарный комитет. А может и то и то сразу. Только мне потребуется время. Думаю, спешить нам пока некуда, не так ли? – Нибори хрустнул пальцами, легонько улыбаясь семпаю. – Нет, говорить с кем-то из комитета определенно не стоит. Не будет никакого смысла, если я не смогу это сделать своими силами.

Вообще-то, Нибори сам в последнее время стал задумываться о том, чтобы вступить в какой-нибудь клуб и комитет. Нет, ему не надоело избивать «хулиганов» и жертв, которых он сам считает за плохих парней (часто – неправильно). Дело в другом. В Опухолях и тенях, что там обитают. Ему не нужно сдерживаться, беспокоиться за что-то – знай себе иди да бей, используя всю накопленную ярость и негативные эмоции! Хотя школьные заботы в старшей школе только начались, Кисараги уже не было слишком интересно выбивать из них дурь. Клуб же, как и комитет, позволит ему оттянуть от себя часть времени безделья и набросит дополнительной активности. Недавно он серьезно пострадал в стычке с хулиганьем и ему повезло, что в тот день не получил звонок с приглашением в опухоль. С такими ранами он там бы и погиб. Потому он решил себя искусственно ограничить. Найти подработку (успех!) и активно взяться за школьную жизнь. И семпай ему с этим помог, сам того не осознавая.

– Я недавно начал работать в одной кафешке официантом, так что мне нужно будет перед этим согласовать время выхода со своим шефом. Ах да. Можете туда заскочить, если хотите, семпаи. Кафе "Черный кот", недалеко от центра – угощение за мой скромный счет. А по поводу справедливости или правильности: лучше не стоит заводить разговор... – Блондин немного нахмурился и стиснул зубы, явно припоминая что-то неприятное из своего прошлого. – Человеческая натура такая, что даже издевательства над одноклассниками могут перевести в разряд нормальных и практически не осуждаемых. Даже считать это хорошим. А может и того хлеще. 

Когда же Накамура спросил по поводу газировки, Кисараги отрицательно помотал головой. Пить не хотелось. А тут еще и Тацута-сан нагло решила отобрать бутылку у семпая, делая большой глоток. Разумеется, организм такого варварства не одобрил и на милом лице девушки появилась сморщенная гримаса. Ее же испепеляющие взгляды он просто игнорировал. Кто знает, может она так всегда смотрит на посторонних? А он был одним из таких. Наверняка она ожидает от него какой-то подставы или угрозы.

– Хм. Была бы это манга... И я бы пошутил про косвенный поцелуй. – Кисараги ухмыльнулся, представляя себе эту сценку так, как это бывает в черно-белых картинках и как по итогу это увидел в жизни. Все оказалось немного скучнее. А жаль. Впрочем, всегда можно было подстегнуть процесс в более веселом направлении, верно? – А, впрочем, семпай. Я не откажусь от газировки. Тацута-семпай, Накамура-семпай, вы же не против если ваш кохай сделает один глоток с горла, верно? В этом не должно быть никакой проблемы.

Блондинчик улыбнулся и быстрым шагом подошел к парочке, на ходу вытаскивая руки из карманов.

– Не изволите ли передать мне бутылку, сем-пай?~ – Перешел Кисараги вдруг на нарочито учтиво-вежливую до скрежета зубов речь, продолжая скалиться и показывать свои белые зубы. Он мог бы и силой отобрать, но это было бы... Не так весело. Поможет ли ему Татсуо? Согласится ли Сана передать ему эту чертову бутылку? Вопрос-вопрос!

Отредактировано Kisaragi Nibori (2018-03-08 21:19:34)

Какое милое приглашение: перекусить за его счёт. Сана пообещала самой себе, что, если блондин станет частым посетителем гаража, она обязательно уговорит Тацуо съесть в этом кафе годовой запас булочек, чтобы хорошенько проучить кохая. Какое милое наречие: ни слова не понятно.

— Это не вьетнамский. — влезла в разговор Сана, в последний раскрутив бутылку в руке и ухватившись за её горлышко поудобнее, потому что назревала настоящая схватка. — Он определённо из Осаки.

Вообще-то, в Микагами наречие не лучше. В Токио на них всех смотрели бы как на ходячий анекдот. И вообще, раз всё было выяснено (приходи, когда вступишь в какой-нибудь клуб и научишься самоконтролю), а Тацуо самоустранился от разговора, "высветленный" точно мог уходить, не дожидаясь чая. Но он не уходил, он посягал на газировку с кроткой улыбкой, идущей вразрез с его действиями и всем сказанным ранее. Ему кто-нибудь объяснял, как нужно относиться к сэмпаям?

Тьфу, кажется, она заразилась от Тацуо. Это он здесь тайно мечтает, чтобы его называли сэмпаем и в рот ему смотрели (по крайней мере, Сана именно так и считала).

Сана могла бы бросить в блондина эту бутылку, целясь в лицо. Скорее всего, он бы её поймал, но самолюбие и злость Тацуты удовлетворились бы этим порывом. Сана так же могла гордо уйти в "совятню", забиться в узкое пространство, спрятав бутылку за своей спиной, и игнорировать любые попытки завязать очередной разговор. Она это умела.

Но это был её гараж, где отыгрывать прилипшую к зубам роль молчащего истукана было вдвойне сложнее. Хотя бы потому, что чайник скоро закипит, а горничная тут только она.

— Ничего не обещаю. — выпалила Сана, ткнув в кохая бутылкой не хуже регулярно занимающегося кендоиста и отпрыгнув назад с кошачьим проворством, не давая схватиться за бутылку. — Он любит драться с хулиганами, а меня недавно чуть после уроков не оставили. Но я попробую его не убивать!

Были бы они в Опухоли — что технически возможно, ведь у них всех есть по билету туда — она бы и этого  не пообещала. Правда, чтобы попасть с ней в Опухоль, надо быть большим неудачником (или везунчиком, потому что Сана всегда ходила туда одна и не распространялась о своих приключениях даже Тацуо). Но ведь возможно же?

Сана встала поудобнее, наклонилась вперёд, выставив злосчастную бутылку вперёд, как короткий клинок, и поманила кохая свободной рукой. Дескать, иди-иди.

О России Сана знала... Да ничего она не знала. Хотела, правда, прибавить едкое замечание в духе "вот почему мне это каркание не понравилось", но, чутко уловив какое-то возникшее расстройство "высветленного", решила не обострять ситуацию, подозрительно ухмыляясь. Хотя вопрос, откуда кохай этого нахватался, оставался открытым — пожалуй, в Микагами было более вероятно услышать вьетнамский. Но Сана на то и была в гараже, как дома, чтобы за минутное промедление отыграться. Не по поводу русского, так по поводу японской письменности.

— Да ну? — Сана снова погрозила бутылкой, содержимое которой уже вряд ли было бы приятно пить, настолько она пострадала от вольной борьбы Тацуты, но война всё равно обязана была продолжиться. — Кохаю нужны дополнительные занятия по письменному японскому, а не дисциплинарный комитет, слышишь, Тацуо? Впрочем, там есть один, — Сана чуть не ляпнула что-то в духе "демон в очках", но решила воздержаться от скользкой темы демонических очкариков, один из которых и так доставил ей неприятностей в первый учебный день, а с того самого дня почти неделю маячил где-то на фоне, старательно избегая возможности попасться ей на глаза. — Думаю, он удовлетворит потребность кохая в изучении письма.

Новость о том, что "высветленный" совсем не "высветленный", а очень даже натуральный, заставила Сану почесать голову, не отвлекаясь от поддержания боевой стойки. Нет, конечно, и такое бывало. Она даже негра видела. Но всё равно каждый раз удивлялась, будто сама не носила на голове что-то, похожее на облако жвачки, а этого вообще хотелось подёргать за волосы с исследовательским интересом. В конце концов, даже возможность была: достаточно выиграть войну за злосчастную бутылку газировки, которая превратилась уже в войну идеологий и шевелюр.

Сана проводила взглядом брошенную сумку и снова сделала выпад будто бы с намерением поразить самое уязвимое место мужчины, но, вместо этого, не завершая удар, вскинула бутылку вверх, явно целясь в подбородок. Приём глупый и очевидный: кто ж от такой перспективы не попытается согнуться, подставляя подбородок в самую удобную позицию для удара снизу?

И снова, едва мазнув по цели бутылкой, отскочила назад, проехавшись рубчатыми подошвами кроссовок по полу.

Если бы Тацуо не был занят мотоциклом так, что его бы не отвлекло от дела даже появления тут десятка Теней разной степени опасности, он бы уже догадался, что Сана дурачится. Она так и не нанесла ни одного серьёзного удара, откровенно промахиваясь и поглядывая за противником с ехидцей. Но Тацуо, как уже говорилось, был занят.

А вот когда всплыла скользкая тема Персоны, для Саны было самое время расстроиться снова.

Она даже расстроилась, вот честно. Мелькнула на её лице смесь грусти с тоскливым смирением. Скользкую тему Персон в гараже старались не поднимать: Сана просто отмолчалась на предложение заниматься этим вместе, сделав лицо человека, которого заставили съесть лимон без сахара, и всё.

Но эту тему поднял какой-то натуральный блондин. В её гараже! Грустить при нём?

— Тогда я сделаю вот так. — Сана сделала вид, что достаёт блокнот  (последний, увы, лежал в кармане формы, которая сохла снаружи) свободной рукой. — А потом бах — и всё живое мертво. Даже если ты не большая злая Тень, всё равно будет БАХ.

Второе "бах" Сана сопроводила настоящим, огрев блондина по голове бутылкой, брошенный прицельным движением. И тут же гордо отвернулась, потому что чайник наконец-то закипел.

Но, когда отворачиваешься, надо смотреть под ноги. Сана тут же запнулась о ногу Тацуо, попыталась уцепиться за мотоцикл, своротила зеркало, которое повернулось под невероятным углом, и, вдобавок, кажется, пнула набор инструментов с громким "звяк".

"Будет мне сейчас "звяк".

Сана втянула голову в плечи и бочком начала обходить Тацуо, надеясь, что он ещё не успел выйти из своего транса и не заметил вопиющий акт вандализма.